Ты, кажется, действительно хочешь быть врачом.
Не то, чтобы я на этом настаивала. Нет. Но ты сам тянешься к медицине.
Ты клянчишь, чтобы я научила тебя лечить, у тебя есть своя "аптечка", в которой некоторые игрушечные элементы заменены мной на настоящие. Ну, какой смысл в игрушечном фонендоскопе или шприце?
Ты серьёзно расхаживаешь по стационару, хоть и находишься там на правах пациента.
Разговариваешь с врачами, просишь показать, как они работают. Огромное количество мигающей, управляющейся пультом техники, приводит тебя в восторг. Реанимация и вовсе знакома и привычна.
Недовольно фыркаешь от того, что нет возможности посмотреть, как оперируют. А стоять на пороге и любоваться мониторами и спинами хирургов не так интересно. Но стоишь за указанной границей. Замер. Возможно, потому что я просто держу тебя за руку. Но ты даже не шевелишься. Смотришь, пока я не тяну тебя дальше.
Я знаю, что это ты таскаешь с верхних полок стеллажа мои книжки. И прячешься с ними. Я как-то застукала тебя над рассматриванием малоприятных военно-медицинских картинок. И просто сделала вид, что не заметила. Это непедагогично, знаю. Потому что твоя мама против, говорит, что в жизни не видела более страшных картинок. Но мне самой чертовски нравилась эта книжка ещё в те времена, когда я её и поднять-то была не в силах. Знаешь, мне её оставил дед. Твой прадед прошёл врачом вторую мировую. Да, не Отечественную, а Мировую. Думаю, ему было бы очень приятно узнать, что ты тоже любишь его книжку. Потому что и мне это приятно. Когда-нибудь я передам её тебе, если захочешь. А пока у нас будет секрет: ты смотришь, я не замечаю.
Ты иногда шокируешь гостей, когда притаскиваешь анатомию и начинаешь рассказывать о малом и большом кругах кровообращения. Знаешь, круги кровообращения - нелучшая тема для стола. Также, как и размозжённые пулей печень или мозги. Я-то тебя понимаю. Это интересно. Даже за столом. Но поверь моему опыту, далеко не для всех.
Тебе едва исполнилось 4 года, но ты уверенно можешь показать на рентгеновском снимке основные кости и органы. И быстро запомнил, где надо слушать сердце. У тебя есть настоящий фонендоскоп. Но не стоит всех раздевать, чтобы слушать сердце. Тебе нравится смотреть на мониторную станцию, вычерчивая пальчиком пульсовую кривую. Ты даже можешь сказать, у кого она хорошая, а у кого не очень.
Врачи стоят у негатоскопа, смотрят снимки. Ты несмело подходишь ближе. Мы обсуждаем, навряд ли ты понимаешь хотя бы половину слов, но слушаешь. Тебя спрашивают, что ты видишь.
- Скелетики!
Ты рад, что тебя тоже спросили. Мы улыбаемся. Я даже горжусь почему-то.
Знаешь, наверное, если ты всё-таки надумаешь стать врачом, я буду ужасно тобой горда. И лет через десять буду таскать тебя на дежурства. Честно-честно. А пока тебе не удастся уговорить меня оставить тебя здесь на ночь. Ты немного расстроен:
- Ты что не хочешь, чтобы я остался с тобой?
Хочу, Энди. Но ты пока всё-таки мал.