Разбирала тут на досуге свою коробку с разностями всякими в надежде выкинуть что-нибудь ещё.
Наткнулась на письма. Убрала коробку в шкаф, несколько часов читала письма. Некоторым из них уже несколько десятилетий - ещё мои родители в юности писали. Есть мои детские письма отцу в военлагерь. Есть от людей, с которыми переписывалась подростком, но дружим до сих пор. Я бы и сейчас с удовольствием переписывалась, но увы, есть телефоны =(
А есть некоторые особо ценные мне бабушкины письма с воспоминаниями.
Я даже решила перепечатать отрывок сюда. Уверена, бабушка не была бы против.
Немного про Великую Отечественную21 июня на нашем втором курсе Ханты-Мансийского техникума был вечер, посвящённый окончанию курса, а 22 июня 1941 года я утром села на пароход и поехала к родителям на каникулы. На пароходе я и услышала страшное слово "война". Вечером я приехала домой, в село Реденькое, где население уже было в тревоге. А утром 23 июня мужчины уже толпились около сельского совета, намереваясь добровольцами пойти на фронт. Утром же я получила из техникума телеграмму с требованием немедленно прибыть на учёбу, чтобы вторые курсы за лето изучили программу третьего курса и к 1 сентября направить нас на работу. Начались занятия по 8-10 часов в день. В таком ускоренном темпе занимались с 25 июня по 10 августа. А потом по неизвестной для нас причине направили нас на заготовку сена в Сургут, где мы проработали и конец августа, и сентябрь, и октябрь.
И лишь в начале ноября мы снова приступили к занятиям в техникуме. Из девочек третьего курса сформировали сандружину и стали готовить нас на фронт. А после окончания третьего курса всех наших мальчиков с тревогой, болью в сердце мы провожали на фронт, и многие из них не вернулись из этого пекла.
А мы, девочки, всё лето прожили в Ханты-Мансийске, ожидая отправки на фронт. Но в августе 1942 года мы все получили направления в школы Ханты-Мансийского Национального Округа. Я получила направление в Мегион заведующей школы-интерната, где и проработала 4 года. Какое было разочарование, что нас не направили на фронт!
Я просто не смогу выразить словами тот патриотизм, те неугомонные возвышенные стремления девочек, моих подруг, которым хотелось быть защитниками Отечества, бороться с врагом.
Я до сих пор с какой-то грустью вспоминаю детей тех военных лет, с такими серьёзными лицами и со взглядами взрослого человека. И чаще всего перед моими глазами вспоминается вот эта картина.
В нашей Мегионской школе в коридоре висела большая карта, на которой мы флажками отмечали перемещение наших войск на фронте.
В начале войны наши войска отступали, оставляя врагу наши сёла и города, которые на карте отмечались флажками. Утром дети, придя в школу, всегда бежали взглянуть на карту. А флажки на карте перемещались с запада на восток. И, увидев, что наши войска снова оставили какой-то город, дети с грустью, тихо, молча отходили от карты, а глядя на них, у нас, учителей, сжималось сердце.
Но когда в 1943 году наши войска пошли в наступление, освобождая один город за другим, сразу изменились и наши дети.
Утром, придя в школу, они стрелой мчались к карте, и увидев, что наши войска снова освободили какой-то город, и флажки на карте стали перемещаться с востока на запад, с каким-то трепетом обсуждали эти события у карты, весело, с радостью звенели их голоса, они частенько хлопали в ладоши и даже кричали "ура". А мы, учителя и воспитатели, радовались вместе с ними.
А с каким старанием девочки в интернате вязали носки, рукавицы, перчатки для фронта, собирали посылки и отправляли их в части, где воевали их родственники. А фронтовики слали им письма со словами благодарности и рассказывали в них о победах на фронте, и всегда обещали: "Победа будет за нами!". Читая эти письма, у детей радостно сверкали глаза.